Если благоприятный случай прекратит эти волнения, и враждебные партии как будто примирятся, государство станет более или менее счастливым, в зависимости от того, насколько законы, о которых договорились, уравняют между собой граждан. Если это равенство неполное, то конфликт не потухнет, он будет лишь скрыт под пеплом, и можно ожидать новых пожаров. Если же богатству удастся установить аристократический строй, такого рода государство просуществует до тех пор, пока тираны народа будут одинаково богаты. Если одни из них приобретут большие богатства, в то время как состояние других по-прежнему останется скромным, волнения, подобные тем, какие уничтожили власть народа, уничтожат и власть аристократов. Постепенно управление государством будет подчиняться все меньшему числу лиц. Образуются партии, союзы, заговоры, создастся олигархия, и те страсти, которые объединили тиранов, вскоре разъединят их. Подчинив совместными усилиями республику, каждый из них пожелает подчинить себе остальных. Тот из тиранов, который приобретет влияние, установит свою власть и погубит всех внушающих ему недоверие. Вместо потерянных законов утвердится слепая, произвольная власть, и люди, объединившиеся в общество для своего блага, постепенно, под ударами все усиливающихся бедствий, попадут, наконец, под власть императоров, то безумных, то глупых, то жестоких, то несправедливых и всегда изнемогающих под бременем своей власти в наказание, которое они заслужили, уклонившись от велений природы”. [144]
Так оно происходило всегда, происходит и сейчас. Поэтому обществу нужны законы и сильная власть, жестоко наказывающая должностных лиц за отступление от Закона. Гарантом перед обществом за соблюдение законов может выступать только Законодатель и Суд, но не исполнительная власть. Этому тоже учит История.
“Нужно установить какую-то обуздывающую власть, которая не встречала бы сопротивления в своих усилиях предупредить злоупотребления”. [145] Это прямо по Аристотелю, то есть речь идет опять о разделении ветвей власти и их взаимном контроле друг над другом.
“Цель, которую себе ставят люди, объединенные законами, сводится к образованию общественной власти для предотвращения и пресечения насилия и несправедливости отдельных лиц”. [146]
И главный механизм этой общественной власти, несомненно, организация законодательной власти, вынесенная на вершину Власти Государства.
О собственности
Вопрос о собственности волновал всех мыслителей. Ранее мы воспроизвели то, что писали Аристотель и Сократ. Здесь мы увидим, какое огромное влияние они оказали на Мабли.
“Поэты, которых Платон хотел изгнать из своей республики, лучше, чем законодатели и большинство философов, знали происхождение и развитие чувств человеческого сердца. Они назвали золотым веком то счастливое время, когда собственность была неизвестна, и они поняли, что различие “твоего” и “моего” “вызвало все пороки”. “Какое несчастье, что люди, слывущие философами, постоянно один за другим повторяют, что без собственности не может быть общества! Верно ли, что люди создали законы и их блюстителей для того, чтобы обеспечить себе пользование своей собственностью? Люди сблизились потому, что они были наделены социальными качествами, и потому, что их потребности призывали их к взаимной помощи и взаимным услугам. Они создали государственную власть, возложив на нее заботу наказывать, мстить за обиды, устранять несправедливости, совершенные частными лицами, которые были подвержены чувствам гнева, нетерпения, запальчивости, ненависти и мести...” [147]
Мабли о жадности, честолюбии и лености
Жадность и честолюбие — две основные причины неравенства, нарушающего общественное равновесие, развращающее людей, порождающее леность. “Счастье “золотого века” нарушила леность.” [148]
“Не будем строить себе иллюзий: собственность разделяет нас на два класса — богатых и бедных... Первые всегда предпочтут свою собственность собственности государства, а вторые никогда не будут любить правительство и законы, допускающие, чтобы они были несчастны.” [149]
“Противодействие законов проявлениям жадности и проистекающим от нее порокам окажется бесполезным, если законы не приведут к уменьшению государственных финансов. Таков был основной закон Ликурга.” [150]
“Если мы хотим, чтобы правители были справедливыми, нужно, чтобы у государства было мало потребностей, а для того, чтобы еще больше приучить правителей к справедливости, надо, чтобы законы не предоставляли им возможности иметь больше потребностей, чем остальным гражданам. Вот почему в Швейцарии, где более, чем в других странах, соблюдаются эти правила, граждане и более счастливы” (с.128).
“...Чрезмерные потребности республики не могут длительно сочетаться со скромностью нравов. Будьте уверены, что правители, беспрестанно колеблющие законы в угоду своим потребностям, неминуемо будут низвергнуты. Следовательно, все то, что служит увеличению потребностей государства или его правителей, является по природе своей пороком... наоборот, всякий закон, способный уменьшить потребности, является спасительным и мудрым законом...” “искусство законодателя состоит в уменьшении потребностей государства, а не в увеличении доходов, облегчающих удовлетворение его потребностей”.
“Всякое средство, придуманное для увеличения государственного дохода или прав риска, является губительным: вместо того, чтобы требовать денег, государство всегда должно было бы требовать только услуг. Поэтому достаточно знать историю установления в республике лютого налога, чтобы знать историю ее несчастий, приведших ее в конце концов к упадку.” [150]
Разлагающее влияние на греческие города Пелопонесса, пишет Мабли, оказали роскошь и богатства Азии, в частности армии Ксеркса (персидский царь — Р.Х.). Она была побеждена при Платеях (греками — Р.Х.), но победители, захватив невиданную до сих пор добычу, пришли в изумление от роскоши азиатских правителей. “Персидская добыча изменила нравы Лакедемона и нанесла смертельную рану Конституции Республики”.
“...Как только спартанцы перестали фанатически повиноваться важнейшему закону Ликурга, как только жадность проникла в республику, они вынуждены были принять пагубную политику Лисандра. Спарта стала требовать налогов от своих врагов и от своих союзников, под предлогом необходимости вести внешние войны и иметь флот она создала государственную казну, а из казны богатства тайно потекли в карманы должностных лиц и граждан. По мере ослабления власти законов все смелее становилась коррупция.” [150]
Верно: “Коррупция, — писал Софокл, — “съедает” государства...”
Эта болезнь также стара, как государство, общество. Но история показывает и то, что государство долго не выживает, если не осуществляется жесткая борьба с коррупцией. Рим просуществовал 2 тысячи лет, потому что в нем были развитые контрольные институты государства...
Российский Парламент, Президент Руцкой только попытались обнажить масштабы коррупции — и вот мы здесь, в “Лефортово”, а Парламент расстрелян...
Потрясает стиль Софокла — не у него ли учился Шекспир?..
...Софокл. Трагедии, драмы, т. III.
Перевод с предисловием Ф. Зелинского
Москва, издание М. и С. Сабашниковых, 1914
IV (599)
Явились змеи посреди стола,
К блюдам и чашам винным подползая.
V (600)